Для Пэтчи Микса дебют в октагоне на UFC 316 выдался непростым. В поединке против Марио Баутисты он пропустил 173 удара, получил серьезные рассечения и в итоге проиграл единогласным решением судей.
Сразу после боя возникли вопросы, не сломался ли Микс под давлением ярких софитов UFC и знаменитой «октагоновой лихорадки», которая иногда губит бойцов в таких ситуациях. В своем послематчевом заявлении Микс отметил, что принял бой за три недели до его проведения, подписав контракт с UFC после ухода из PFL, но пообещал вернуться и показать себя лучше.
Однако ветеран UFC Мэтт Браун не верит, что дело было только в давлении славы. По его мнению, Микс просто столкнулся с реальностью: победы над лучшими бойцами PFL или Bellator не сравнимы с уровнем конкуренции в UFC.
«Я скажу вам, в UFC просто собраны лучшие бойцы в мире», — заявил Браун в одном из подкастов. — «Думаю, эти несколько боев, о которых мы говорим, когда чемпионы из других промоушенов приходят сюда и все считают их очень сильными, лишь демонстрируют огромный разрыв в уровне конкуренции в UFC».
«Возможно, софиты, медиа и все такое тоже играют свою роль, но это просто показывает разницу. Боец, занимающий 15-е место в рейтинге UFC, мог бы стать чемпионом в любом другом промоушене. Разница между UFC и всеми остальными просто колоссальная. У них под контролем весь этот спорт, все лучшие бойцы, и, думаю, на этом все. Мы видели это миллион раз».
Трудности Микса в его дебюте в UFC проявились всего через пару недель после того, как бывший чемпион Bellator в полулегком весе Патрисио Питубулл пережил почти идентичные проблемы в своем первом бою против Яира Родригеса.
Браун считает, что для некоторых бойцов переход в ростер UFC проходит иначе, например, для Аарона Пико, чей дебют он ожидает увидеть. По мнению Брауна, Пико еще не достиг пика своих возможностей в спорте, и ему будет проще адаптироваться.
Тем временем Микс и Питубулл были признанными чемпионами в Bellator, но оба убедились, что быть лучшим где-то еще — это совершенно не то же самое, что быть лучшим в UFC.
«UFC — это просто совершенно другая сущность», — сказал Браун. — «Там кровожадные львы, которые просто хотят пожрать твою душу. Это просто другой уровень конкуренции».
В то время как промоушены вроде PFL позиционируют себя как «со-лидеры» в мире ММА, Браун не считает это правдой, когда речь заходит о сравнении топовых бойцов.
Во многом Браун полагает, что все остальные организации, проводящие бои, по сути являются низшими лигами, а UFC — высшей.
«В UFC просто лучшие бойцы, без исключений», — заявил Браун. — «То, что ты делаешь за пределами UFC, просто больше ничего не значит, разве что помогает тебе попасть туда».
«Это как в студенческом футболе: победит ли команда-чемпион студенческой лиги худшую команду НФЛ? То же самое. UFC — это НФЛ. Когда они приходят в UFC, это просто совершенно другая лига. Они не привыкли к такому уровню конкуренции».
Несмотря на все разговоры о нервах или потере формы под более яркими софитами UFC, Браун считает, что истинные различия, которые ощущают бойцы, проистекают из того, что происходит за пределами клетки.
Он испытал это на себе, когда сам присоединился к ростеру UFC после участия в шестом сезоне реалити-шоу The Ultimate Fighter.
«Думаю, многие не осознают или не задумываются о том, что когда ты попадаешь в UFC, по крайней мере в моей ситуации, и я уверен, что другие могут с этим согласиться, у тебя внезапно появляется примерно на 20 двоюродных братьев больше, чем было годом ранее», — рассказал Браун. — «Теперь на тебя смотрят иначе, когда ты заходишь в ресторан. Люди видят, кто ты. Они знают, кто ты».
«Такие вещи могут либо вскружить голову, либо с ними можно справиться более стойко и правильно. Я думаю, что эти побочные вопросы играют большую роль, чем, например, дополнительный медиа-день. Хотя медиа-активности тоже могут вскружить голову. Думаешь: «Они все хотят, блин, со мной поговорить!» Опять же, когда речь идет о парнях, которые не привыкли к такому, это легко может ударить в голову».
Что касается самого боя, Браун никогда не чувствовал большой разницы между началом своей карьеры и 15 годами выступлений в UFC.
Давление может усиливаться в таких ситуациях, но Браун говорит, что как только начинаются удары, он всегда возвращался в свой собственный мир внутри клетки. Вот почему он не обязательно считает «октагоновую лихорадку» причиной выступления Микса в тот вечер.
«Я не думаю, что все созданы для этого, особенно учитывая сложности, когда ты уже давно состоявшийся боец, как Пэтчи Микс», — объяснил Браун. — «Своего рода легенда в своей области. Высокого уровня, очень хороший. Теперь вдруг люди смотрят на тебя иначе. Люди разговаривают с тобой иначе. Теперь люди относятся к тебе иначе. Я думаю, эти мелочи могут играть большую роль, чем дополнительный медиа-день или, блин, чуть более яркие софиты».
«На самом деле, когда ты выходишь в октагон, я дрался на парковках заправок, я дрался в клетке, построенной из вольеров для собак, там была перекладина посередине, и они устроили это шоу в центре отдыха где-то посреди глуши, и я дрался за квадроцикл. Это был мой приз, если бы я выиграл. Это все равно, блин, то же самое. Когда ты дерешься в UFC и загораются софиты, это все равно то же самое. Отличается вся та ерунда, которая предшествует этому, и вся ерунда снаружи. В UFC, клянусь Богом, когда звенит гонг и рефери говорит «бой!», это то же самое, блин, но ты сам сделал это чем-то другим».
Глеб Рюминский